Шендерович про Толстого

[omnibus2012]

Оригинал взят у trim_c в Шендерович про Толстого

Тут ведь гораздо интереснее не само по себе существование антисемитов, даже и на вершинах, а чудовищное сползание норм. Это становится нормой. Вот этот "носорожий рев", эта вонь антисемитская, она помаленьку становится социальной нормой.

Люди постарше помнят общество "Память" в конце 1980-х, когда стало можно разговаривать и свобода пришла не только для академика Сахарова, но и для открытых антисемитов. Мы помним Баркашова, мы помним общество "Память", мы помним газету "Пульс Тушино". Но это было тогда абсолютно маргинальным, это было неприличным, этого сторонились, это никак не могло быть никаким образом официальной позицией.
Хотя среди начальства всегда было полно антисемитов, но это не могло быть явным. Нормы сползли за эти четверть века совершенно чудовищным образом. И то, что раньше могли говорить Баркашов и общество "Память", сегодня в открытую изрекает вице-спикер.

Меня мало волнует то, что господин Толстой оказался антисемитом – в семье не без урода, в том числе и в семье Льва Николаевича Толстого. А вот сползание общественной нормы чудовищное, то, что это возможно из уст вице-спикера Государственной думы и это не влечет никаких последствий, это свидетельство "оносороживания" общества. Мы стали терпимы к тому, чего "терпеть без подлости не можно".

Нет! Я против любых заявлений прокурору. Я вообще считаю, что 282-я статья – это катастрофа. Петр Толстой, как и любой из нас, имеет право на любые слова. На любые! Свободу слова ничто не должно ограничивать. Дальше общество должно иметь механизмы и эти механизмы улучшать, для того чтобы другим способом указывать место людям, излагающим такие публичные взгляды.

Я не считаю, что на Петра Толстого надо подавать в суд. Я не считаю, что им должна заниматься прокуратура. Если вы спрашиваете, чего бы хотелось мне, то мне бы хотелось, чтобы вокруг господина Толстого образовалась пустота, чтобы при его появлении приличные люди или люди, которые считают себя приличными, интеллигентными людьми, просто выходили из помещения, чтобы ему не подавали руки. Чтобы он почувствовал себя в пустоте.

К сожалению, этого не будет. В пустоте и в маргиналах себя продолжают чувствовать те люди, которые сопротивляются этому "оносороживанию", а носороги – в политической элите. И они делают свой носорожий запах общественной нормой. Вот это очень прискорбно.

Радио Свобода

Разумеется, реагировать должно общество. Но элиты подают пример и задают тон.

мне вспоминается история 2004 года. Тогда шла отчаянная борьба между украиноговорящим Ющенко (кстати, на порядком русифицированном украинском, сам Ющенко выходец с Востока Украины) и вообще своеобразно говорившем и на русском Януковичем, последний почему-то стал знаменем русской культуры, хотя прославился упоминанием поэтессы Анны Ахметовой и украинского поэта Чехова.

Но борьба была тяжелой, голоса и союзники Ющенко были нужны позарез. В его фракцию "Наша Украина" входил и лидер "Свободы" Олег Тягнибок, он только начинал тогда свой путь в элиту. Выступая на Говерле Тягнибок позволил себе грубые антиеврейскаие выпады.
По настоянию Ющенко он был немедленно исключен из фракции, хотя голоса западных националистов, которых вроде бы представлял Тягнибок, нужны были Ющенко позарез.

При этом на Востоке Ющенко подавали исключительно как нациста, рисовали исключительно в СС-овской форме, в России чудовищно перевирали его цитаты в телевизионных синхронах (когда Ющенко сказал "я готовий стати перед Донбассом на коліна", РТР перевел это так: "я готов поставить Донбасс на колени).

Но даже в условиях тяжелой борьбы и рискуя потерять союзников, Ющенко не пожелал терпеть в своей фракции человека. который позволил себе антисемитские выпады.

Едроссии никакая потеря голосов не грозит. Но и Петру Толстому решительно ничего не грозит.

Какое время на дворе, — таков вития